ЛИЧНОСТНЫЕ ГРАНИЦЫ: А ВЕРНОЕ ЛИ НАЗВАНИЕ?
Прогуливаясь в Рас-аль-Хайме (город в одноименном эмирате в ОАЭ), я зашла в старую часть города. Был поздний вечер, и в переулке во дворах мы повстречались со случайным прохожим. Дорожка узкая, проход только для одного. Мы остановились, взглянули друг на друга, замерли, улыбаемся. Он прижимается спиной к зданию и жестом приглашает меня пройти, уступая дорогу. И в этот момент у меня в голове проносится ворох мыслей: о местных водителях, которые улыбаясь уступают дорогу; о незнакомых людях на улицах, которые здороваются так, будто встретили любимую подругу; о смол токах в лифтах и расставании на фразе «доброго дня»; об ощущении безопасности и прогулках поздними вечерами; о моих новых привычках — здороваться с улыбающимися незнакомцами, пропускать других в очереди, участливо относиться к обратившимся на улице.
После этой мимолетной встречи я шла в задумчивости. В голове включился другой фильм: о том, что в моем родном городе вечером лучше не ходить в районы на окраинах; что от обратившихся на улице стоит держаться подальше, обычно это нетрезвые люди, просящие денег; о том, что случайный агрессивный прохожий может повести себя как угодно; любой водитель может создать аварийную ситуацию и нахамить; в супермаркете запросто могут наехать тележкой и еще и возмутиться; а поездка в лифте с незнакомцем — случай из параллельной реальности. Никаких поездок с незнакомцами.
Все это создавало ощущение растворенной в воздухе опасности, всегда нужно было быть начеку: следить за кошельком, не оставлять в машине личные вещи, не открывать дверь незнакомцам, не входить с посторонними в лифт, не ходить поздно по улицам. Причем, живя дома, я привыкла к этому, глаз замылился, и очередная новость о насилии не воспринималась чем-то из ряда вон. Когда рассказы о последствиях насилия льются отовсюду — из радио в такси, из телевизора в кафе, из новостной ленты в соцсетях, от знакомых и незнакомых — и отражают окружающую действительность, это уходит в фон и становится обыденным. Если в вашем городе всего этого нет — вам крупно повезло. Увы, мне в моем повезло меньше.
Живя дома, заходила в кафе и видела табличку: «Администрация не несет ответственности за сохранность ваших вещей». Перевожу: «Здесь потенциально опасно, могут водиться воры и украсть ваши вещи». И ты просто перекладываешь ценное поближе к телу. Дзынь — и очередная монетка под названием «опасность» упала в кувшинчик под названием «опасное общество, берегись». И такое — повсюду. Мы в большинстве своем ходим с переполненными кувшинчиками. Когда я только начинала вести психологические форумы, было непросто отходить от очередной статьи «Как уберечь ребенка от педофила». Это страшно — жить в обществе, где есть почва для таких статей.
Когда мы только переехали в ОАЭ, ранним утром я ходила на пустынный пляж. В радиусе километра — ни души. Несколько раз я ловила себя на тревожных мыслях: если я встречу агрессивного незнакомца, кричать бесполезно, а убежать не успею. Если я буду в море, а сумка с вещами на берегу, я ничего не смогу сделать, если ее унесут. Потом сама себе: «Стоооп, что за мысли, какие агрессивные незнакомцы, какие украденные сумки, я в одной из самых безопасных стран мира. Мою сумку с пляжа разве что дикая лиса может унести, если учует в ней что-то аппетитное». И тогда я осознала, какую огромную часть моего сознания сформировала жизнь в растворенном в воздухе насилии. Когда в стране нет физической, моральной и имущественной безопасности, проекция насилия поселяется внутри в виде непрерывно работающего сканера по предупреждению опасности.
На днях, прогуливаясь поздним вечером, я болтала с подругой по Скайпу. Она сказала: «Слушай, я за тебя опасаюсь, ты поздним вечером одна на пустынных улицах, это не опасно?». То есть возможность потенциального насилия в наших головах настолько высока, что удерживается в фокусе внимания по умолчанию: темная улица = опасность. То же касательно вещей. Поначалу я следила за своей сумкой, оставляя ее в кафе или тележке супермаркета. Не один месяц мне пришлось перестраиваться, и теперь я почти забыла о том, что у меня могут что-то украсть. Даже думать об этом дико: как это? Нарушить мои границы и УКРАСТЬ? Как это?
Здесь обычная практика — оставлять заведенное авто под магазином с ключом в зажигании. Человек уходит за покупками, оставляя машину со всеми вещами открытой и заведенной. Шлемы оставляют прямо на сидении мотоцикла и спокойно уходят. Под нашим домом — крытый паркинг непривязанных велосипедов, детских колясок и прочей мелкой утвари типа досок для кайта или байдарок. Местные не понимают моего удивления: в смысле угнать машину? Зачем? В смысле постороннему открыть ее и забрать из нее вещи? В смысле украсть коляску? Это как? Это с какой планеты? Это что, у вас такое возможно? И я с грустью ощущаю себя человеком с другой планеты, на которой такое возможно. На которой это — повседневность.
Помимо физической безопасности, я ощутила себя и в спокойном эмоциональном фоне. Без эмоционального надрыва, без токсичности, со спокойными реакциями, без попыток втиснуться передо мной в очереди или толкнуть по неаккуратности. Недавно внезапно осознала, что ко мне уже много месяцев не прикасались случайные люди. Если в супермаркете я выбираю у полки товар, человек ждет в стороне, пока я отойду; если еду с тележкой, на меня никто не налетает; если стою в очереди, ко мне никто не прижимается вплотную. Здесь принято смотреть по сторонам и замечать других. Если мы с кем-то встречаемся в узком ряду, с наибольшей вероятностью мы улыбнемся и одновременно предложим друг другу пройти первым. Мне нравится этот контакт глаз, мимики и телесных реакций. Когда это повторяется много раз, тело расслабляется, перестает ожидать возможного тычка, замечая боковым зрением кого-то рядом.
Увы, и здесь бывают кражи, убийства и изнасилования. Но их вероятность на порядки ниже, чем в моей родной стране. Я не питаю иллюзий о безопасном рае на земле. Вообще иллюзия — думать, что весь остальной мир прекрасен, и только в отечественных реалиях творится ужас. Вовсе нет. Есть не так уж много относительно безопасных стран в мире, наша — еще цветочки в сравнении со многими. Насилие — это общемировой тренд, мы в нем не уникальны.
Размышляя о безопасности, я задумалась, насколько окружающее пространство формирует личностные границы. Недавно мне в ленту фб прилетела статья «Как себя вести, если вас насилуют, и что делать после». А потом попался ролик «Драка в маршрутке, Днепр», в котором избивают женщину. После просмотра было тягостное ощущение и мысли о том, что личностные границы в безопасном месте проживания и в таком, где такие статьи и видео являются повседневностью, — разные виды границ. Эта разница слишком явно видна на контрасте, когда все это перестало быть статистической нормой и перешло в категорию ужаса из параллельной реальности.
Живя дома, я регулярно ходила на разные пси группы и тренинги. Одна из групп была по телесно ориентированной психотерапии. Мы работали с телесными реакциями и расслабляли телесные зажимы. «Да что ж такое», — думала я. «Прорабатываю-прорабатываю зажим в плечах, локтях, кистях, пояснице, но никак не закреплю эффект. Только расслаблю, как снова зажимается». А недавно отправила свою свежую фотоподборку подруге, на что она с удивлением спросила: «Ты что, снова телеской занимаешься? Вот это расслабленное тело!». На что я ответила: «Нет, оно само». И у меня сложился пазл.
Я люблю наблюдать за местными жителями. Их тела настолько расслаблены, что будто не идут, а плывут. Лицо расслаблено, плечи и руки и ноги свободно симметрично движутся, спина ровная, расслабленная, походка медленная, уверенная. Боковым зрением они охватывают все, что происходит вокруг. Не налетают на других людей. Речь повествовательная, без вопросительных интонаций. Голос обычно глубокий, без горловых зажимов. Если же наблюдать за нашими соотечественниками, у многих можно отметить приподнятые напряженные плечи, во время ходьбы несимметричный размах зажатых рук (одна рука машет с большей амплитудой, чем другая). Из-за горловых зажимов и тревожного поверхностного дыхания редко встречаются глубокие голоса. Конечно, это не у всех. Я сейчас только лишь о тенденциях.
Если хотите, можете прямо сейчас провести эксперимент. Скажите «здравствуйте» двумя способами. Первым способом: высоким голосом, быстро и с вопросительной интонацией, вторым: размеренно, не торопясь, глубоким низким голосом с утвердительной интонацией. Какой вариант вы чаще всего слышите вокруг? А какой сами используете? Если внимательно прислушаться, наша речь пропитана вопросительными интонациями там, где место утвердительным или повествовательным. Будто мы спрашиваем: ничего, что я живу? А ничего, что я собой вам мешаю? Не мешаю? Точно? Ну если начну, дайте знать. Как это формируется, подробнее описывала здесь: https://sypachevskaya.com/article_43.
Живя в мире, где уважение к личности, ее физическим и моральным границам ниже плинтуса, сложно сформировать здоровые телесные и эмоциональные привычки. В психологии обычно все списывается на семью и проблемы раннего детства. Это, конечно, так, но не меньшее влияние имеет эмоциональный фон общества и уважение к личности. Не на словах. А в виде возможности с кем угодно ехать в лифте, оставлять вещи в машине, спокойно отпускать ребенка во двор, не переживая о его физической безопасности.
К сожалению, висящее в воздухе потенциальное насилие напрямую влияет на формирование телесных и эмоциональных границ. Живя дома, я урезала вечерние прогулки в одиночестве, опасаясь нетрезвых агрессивных прохожих. Прямо под нашим домом была пивная разливайка и место дислокации любителей выпить и побуянить. Опасливо смотрела на таксистов, которые меняли маршрут и срезали его пустырями. Фонящая потенциальная возможность насилия запечатлевается в теле и сознании, срастается с личностью. Все это влияет на психологию и психотерапию. Только теперь я поняла, почему телесные зажимы возвращались снова и снова. Они были защитой от окружающей среды.
Подавляющее количество запросов к психологам — про нелюбовь к себе, про самоотвержение и перфекционизм, про невозможность строить хорошие отношения и наслаждаться жизнью, невозможность удерживать личностные границы. И ключи к работе с этим — не только в детстве и семье, но и в общественном окружении. Поэтому, как по мне, «личностные границы» — не совсем верное название. В таком названии ответственность за их формирование и защиту только на личности. Но человек в одиночку не в силах противостоять общественному давлению, фонящему потенциальному насилию и нарушению границ. Поэтому границы не просто личностные, а личностно-общественные. Тогда вводится еще одна ответственная сторона: государство. И оно либо обеспечивает уважение к границам, создает и поддерживает адекватное законодательство, вычищает общественный эфир от токсичных передач, создает почву для позитивных и созидательных. Либо, наоборот, проламывает личностные границы граждан, само будучи абьюзером.
Если у вас сложности с личностными границами, это не означает, что они организованы только вами или ближайшим окружением. Есть несколько сторон, которые влияют на формирование границ: непосредственно вы и ближайшее окружение, и опосредованно — государство и общество. В зависимости от источника будет строиться психологическая работа.
Для желающих — практика. Я называю это упражнение «Категории недопустимого». Это те действия, которые вы ни за что не потерпите по отношению к себе, не вступите в отношения с теми, кто это допускает, и никогда не станете делать сами. Да, это работа только на личностном уровне, но она является базой для устранения насилия из своей жизни, насколько это возможно.
Обозначу лишь самым общим образом возможные направления:
• недопустимое в любовных отношениях (описываете все, чего не потерпите по отношению к себе и не станете делать сами): унижение, отсутствие принятия, намек на любое насилие, ... ;
• недопустимое в дружеских отношениях: токсичные манипуляции, эмоциональное насилие, использование, ... ;
Вы можете описывать это во всех сферах: недопустимое от общества, на работе, на учебе и т.д. Чем подробнее вы опишете, тем точнее вы сможете настроить свои категории недопустимого. Если самостоятельно настраивать и воплощать сложно, это можно сделать вместе с психологом. К этому в дополнение — описать исключения. Например, недопустимое — ударить, но в условиях самообороны эта категория может переходить в разряд «необходимого».
Следование этим принципам — путь к тому, чтобы исключить из своей жизни тех, кто применяет недопустимое по отношению к вам, и свести насилие в своей жизни к минимуму. Тем самым вы сможете внести свой вклад в уменьшение общественного насилия.
Юлия Сыпачевская, психолог